Черви читать об американской армии.
Нравы американской казармы
…Я сидел в засаде с гранатометом и тут вдруг увидел людей. Несколько женщин бежали через открытое поле к полусгоревшей хижине. Сержант крикнул мне: «Эй, приятель! Вон бегут гуки, вышибика из них дух!» Я прицелился и открыл огонь. В хижину попало по меньшей мере четыре гранаты, и на ее месте образовалась глубокая воронка. Мы с сержантом подошли и увидели, что какая-то старуха еще шевелится. Сержант разрядил в нее половину магазина, потом для верности швырнул гранату.
…Около двух часов ночи полицейский, стоявший около входа в отделение банка в Сан-Диего, увидел двух подозрительных парней. Он решил было вызвать патрульную машину, как вдруг один из парней неожиданно метнулся к нему и ударил по голове. Полицейский упал, а налетчики взломали дверь, влезли в банк и, похитив около 50 тысяч долларов, скрылись. Полиция арестовала их на следующий день в Сан-Клементе. Парни отчаянно сопротивлялись.
…Более двух лет продолжался в городе Наха на Окинаве судебный процесс над капралом Джеймсом Бенджаменом, зверски убившим японского рабочего с американской военной базы. Хотя вина обвиняемого была полностью доказана, американские власти добились от японского суда передачи им убийцы на поруки. Свое решение они мотивировали тем, что преступление совершено Бенджаменом в состоянии шизофренического припадка на почве злоупотребления наркотиками.
Эти происшествия (а список можно было бы продолжить), «героями» которых являются американские военнослужащие, имели место в разные годы и в разных уголках земли, в США и за их пределами, там, где дислоцируются американские войска, в годы войны и в мирное время. И хотя они различны по своему характеру, у них есть одна общая черта - они были совершены военнослужащими морской пехоты, теми самыми морскими пехотинцами, которых американские милитаристы, реакционная пропаганда именуют не иначе как «бравыми», «отважными», «неустрашимыми», «спасителями отечества».
Корпус морской пехоты считается в США особо надежным, способным провести любую операцию, самым доверенным компонентом вооруженных сил. Как писала в ноябре 1975 года, в канун 200-летия морской пехоты, флотская газета «Нэйви таймс», «на протяжении всей истории Соединенных Штатов морским пехотинцам всегда доверялось выполнение самых ответственных и щекотливых заданий, проведение боевых операций, где требовалась максимальная решительность, а главное - абсолютная надежность и уверенность, что задание будет выполнено любой ценой».
Морская пехота - главная карательная, жандармско-полицейская сила в составе военной машины американского империализма. Хотя номинально она и входит в состав ВМС, но в действительности является полусамостоятельным видом вооруженных сил, используемым прежде всего в качестве мобильного орудия агрессии при проведении заморских авантюр, вооруженных провокаций, инструмента подавления национально-освободительных сил в зависимых странах, трудового народа и национальных меньшинств в своей стране. Недаром в США морскую пехоту часто именуют «главным военным полицейским», а ее солдат «псами дьявола».
Характерно, что в соответствии с действующим американским законодательством морская пехота является единственным компонентом военной машины США, который президент может направить для проведения заморских авантюр и карательных операций даже без формальной санкции конгресса. И Вашингтон широко пользуется этим реакционным правом. «Если вы хотите узнать,- писал английский философ Бертран Рассел, - где в ближайшее время произойдут опасные для мира события, следите за передвижениями американского флота и морской пехоты».
Для выполнения роли «главного военного полицейского» американского империализма морская пехота имеет соответствующие силы и средства, этой задаче подчинена система комплектования и подготовки ее личного состава.
Морская пехота США имеет в мирное время в строю более 190 тысяч человек. В ее составе есть три дивизии и три авиационных крыла, а также ряд отдельных бригад, полков и других частей. Одна дивизия с приданным ей авиакрылом постоянно находится вместе с 7-м оперативным флотом США в западной части Тихого океана, угрожая здесь миролюбивым странам Азии и Дальнего Востока. Усиленный батальон морской пехоты постоянно базируется на кораблях другого «серого дипломата» Белого дома - 6-го флота США в бассейне Средиземного моря.
Помимо этих сил в составе морской пехоты имеются также специальные гарнизонные и охранные части и подразделения, в задачу которых входит охрана важных государственных и правительственных объектов, в том числе всех посольств и миссий США, а также несение полицейской службы на крупных кораблях флота и в военно-морских базах, выполнение патрульных функций при увольнении моряков на берег. На этой почве между моряками и морскими пехотинцами в США издавна существует непримиримая вражда, стычки и драки между ними являются буквально притчей во языцех в Америке.
Такая роль, отводимая морской пехоте правящими кругами, дает ответ на вопрос, почему эта элита Пентагона всегда находится в привилегированном положении, почему столь тщательно отбирается в нее личный состав и так изощренно организуется его воспитание и подготовка.
Главное внимание при отборе кандидатов в морскую пехоту уделяется их политической благонадежности, готовности беспрекословно повиноваться и выполнять любые приказы. Командование смотрит порой сквозь пальцы на то, что некоторые новобранцы до прихода на военную службу участвовали в молодежных бандах, задерживались полицией. Не придается особого значения образовательному уровню будущего солдата, его физическому состоянию - считается, что все это можно поправить в процессе подготовки. Политическое же лицо проверяется самым тщательным образом, и тут уж никаких послаблений не допускается.
Завербованные в морскую пехоту рекруты-новобранцы направляются для прохождения первоначального обучения в учебные центры (в США их именуют рекрутскими депо). Срок обучения здесь - 11 - 12 недель. Крупнейшие центры - Пэррис-Айленд (штат Южная Каролина) и Сан-Диего (штат Калифорния).
Первостепенная задача учебных центров - привить новобранцу привычку к слепому, абсолютному повиновению. Для этого используются безжалостная муштра, грубость, издевательства. Главное действующее лицо в этом обучении - сержант-инструктор, или, как принято в рекрутских депо, «эс-ин». Он заставляет солдат делать никому не нужную работу, выполнять унизительные приказы и распоряжения, издевается над ними, всячески третирует и подавляет их. На любой вопрос солдат имеет право ответить только «так точно, сэр» или «никак нет, сэр». Ему запрещено глядеть в лицо «эс-ину», стоять перед сержантом иначе как по стойке «смирно», задавать вопросы. Иными словами, как сказал американский писатель У. Сароян, здесь делается все, чтобы в короткий срок выбить из солдата все человеческое и «превратить его в человекообразную обезьяну номер такой-то».
После окончания учебы в католической школе Флэнаган перепробовал несколько профессий, среди которых были мойщик посуды, дворник, ночной сторож, и наконец завербовался рекрутом в корпус американской морской пехоты. Опыт жизни в тренировочном лагере на военной базе Пэррис-Айленд Флэнаган положил в основу романа Maggot, опубликованного в 1971 году издательством Warner Books. Роман выдержал двенадцать переизданий и разошёлся тиражом в четверть миллиона экземпляров. В России книга вышла под названием "Черви" (Москва: Воениздат, 1979, ISBN 5-7707-7549-1), перевод Тома Кирилловича Белащенко.
Напишите отзыв о статье "Флэнаган, Роберт"
Примечания
Отрывок, характеризующий Флэнаган, Роберт
Все мечтания Пьера теперь стремились к тому времени, когда он будет свободен. А между тем впоследствии и во всю свою жизнь Пьер с восторгом думал и говорил об этом месяце плена, о тех невозвратимых, сильных и радостных ощущениях и, главное, о том полном душевном спокойствии, о совершенной внутренней свободе, которые он испытывал только в это время.Когда он в первый день, встав рано утром, вышел на заре из балагана и увидал сначала темные купола, кресты Ново Девичьего монастыря, увидал морозную росу на пыльной траве, увидал холмы Воробьевых гор и извивающийся над рекою и скрывающийся в лиловой дали лесистый берег, когда ощутил прикосновение свежего воздуха и услыхал звуки летевших из Москвы через поле галок и когда потом вдруг брызнуло светом с востока и торжественно выплыл край солнца из за тучи, и купола, и кресты, и роса, и даль, и река, все заиграло в радостном свете, – Пьер почувствовал новое, не испытанное им чувство радости и крепости жизни.
И чувство это не только не покидало его во все время плена, но, напротив, возрастало в нем по мере того, как увеличивались трудности его положения.
Чувство это готовности на все, нравственной подобранности еще более поддерживалось в Пьере тем высоким мнением, которое, вскоре по его вступлении в балаган, установилось о нем между его товарищами. Пьер с своим знанием языков, с тем уважением, которое ему оказывали французы, с своей простотой, отдававший все, что у него просили (он получал офицерские три рубля в неделю), с своей силой, которую он показал солдатам, вдавливая гвозди в стену балагана, с кротостью, которую он выказывал в обращении с товарищами, с своей непонятной для них способностью сидеть неподвижно и, ничего не делая, думать, представлялся солдатам несколько таинственным и высшим существом. Те самые свойства его, которые в том свете, в котором он жил прежде, были для него если не вредны, то стеснительны – его сила, пренебрежение к удобствам жизни, рассеянность, простота, – здесь, между этими людьми, давали ему положение почти героя. И Пьер чувствовал, что этот взгляд обязывал его.
Нравы американской казармы
…Я сидел в засаде с гранатометом и тут вдруг увидел людей. Несколько женщин бежали через открытое поле к полусгоревшей хижине. Сержант крикнул мне: «Эй, приятель! Вон бегут гуки, вышибика из них дух!» Я прицелился и открыл огонь. В хижину попало по меньшей мере четыре гранаты, и на ее месте образовалась глубокая воронка. Мы с сержантом подошли и увидели, что какая-то старуха еще шевелится. Сержант разрядил в нее половину магазина, потом для верности швырнул гранату.
…Около двух часов ночи полицейский, стоявший около входа в отделение банка в Сан-Диего, увидел двух подозрительных парней. Он решил было вызвать патрульную машину, как вдруг один из парней неожиданно метнулся к нему и ударил по голове. Полицейский упал, а налетчики взломали дверь, влезли в банк и, похитив около 50 тысяч долларов, скрылись. Полиция арестовала их на следующий день в Сан-Клементе. Парни отчаянно сопротивлялись.
…Более двух лет продолжался в городе Наха на Окинаве судебный процесс над капралом Джеймсом Бенджаменом, зверски убившим японского рабочего с американской военной базы. Хотя вина обвиняемого была полностью доказана, американские власти добились от японского суда передачи им убийцы на поруки. Свое решение они мотивировали тем, что преступление совершено Бенджаменом в состоянии шизофренического припадка на почве злоупотребления наркотиками.
Эти происшествия (а список можно было бы продолжить), «героями» которых являются американские военнослужащие, имели место в разные годы и в разных уголках земли, в США и за их пределами, там, где дислоцируются американские войска, в годы войны и в мирное время. И хотя они различны по своему характеру, у них есть одна общая черта - они были совершены военнослужащими морской пехоты, теми самыми морскими пехотинцами, которых американские милитаристы, реакционная пропаганда именуют не иначе как «бравыми», «отважными», «неустрашимыми», «спасителями отечества».
Корпус морской пехоты считается в США особо надежным, способным провести любую операцию, самым доверенным компонентом вооруженных сил. Как писала в ноябре 1975 года, в канун 200-летия морской пехоты, флотская газета «Нэйви таймс», «на протяжении всей истории Соединенных Штатов морским пехотинцам всегда доверялось выполнение самых ответственных и щекотливых заданий, проведение боевых операций, где требовалась максимальная решительность, а главное - абсолютная надежность и уверенность, что задание будет выполнено любой ценой».
Морская пехота - главная карательная, жандармско-полицейская сила в составе военной машины американского империализма. Хотя номинально она и входит в состав ВМС, но в действительности является полусамостоятельным видом вооруженных сил, используемым прежде всего в качестве мобильного орудия агрессии при проведении заморских авантюр, вооруженных провокаций, инструмента подавления национально-освободительных сил в зависимых странах, трудового народа и национальных меньшинств в своей стране. Недаром в США морскую пехоту часто именуют «главным военным полицейским», а ее солдат «псами дьявола».
Характерно, что в соответствии с действующим американским законодательством морская пехота является единственным компонентом военной машины США, который президент может направить для проведения заморских авантюр и карательных операций даже без формальной санкции конгресса. И Вашингтон широко пользуется этим реакционным правом. «Если вы хотите узнать,- писал английский философ Бертран Рассел, - где в ближайшее время произойдут опасные для мира события, следите за передвижениями американского флота и морской пехоты».
Для выполнения роли «главного военного полицейского» американского империализма морская пехота имеет соответствующие силы и средства, этой задаче подчинена система комплектования и подготовки ее личного состава.
Морская пехота США имеет в мирное время в строю более 190 тысяч человек. В ее составе есть три дивизии и три авиационных крыла, а также ряд отдельных бригад, полков и других частей. Одна дивизия с приданным ей авиакрылом постоянно находится вместе с 7-м оперативным флотом США в западной части Тихого океана, угрожая здесь миролюбивым странам Азии и Дальнего Востока. Усиленный батальон морской пехоты постоянно базируется на кораблях другого «серого дипломата» Белого дома - 6-го флота США в бассейне Средиземного моря.
Помимо этих сил в составе морской пехоты имеются также специальные гарнизонные и охранные части и подразделения, в задачу которых входит охрана важных государственных и правительственных объектов, в том числе всех посольств и миссий США, а также несение полицейской службы на крупных кораблях флота и в военно-морских базах, выполнение патрульных функций при увольнении моряков на берег. На этой почве между моряками и морскими пехотинцами в США издавна существует непримиримая вражда, стычки и драки между ними являются буквально притчей во языцех в Америке.
Такая роль, отводимая морской пехоте правящими кругами, дает ответ на вопрос, почему эта элита Пентагона всегда находится в привилегированном положении, почему столь тщательно отбирается в нее личный состав и так изощренно организуется его воспитание и подготовка.
Главное внимание при отборе кандидатов в морскую пехоту уделяется их политической благонадежности, готовности беспрекословно повиноваться и выполнять любые приказы. Командование смотрит порой сквозь пальцы на то, что некоторые новобранцы до прихода на военную службу участвовали в молодежных бандах, задерживались полицией. Не придается особого значения образовательному уровню будущего солдата, его физическому состоянию - считается, что все это можно поправить в процессе подготовки. Политическое же лицо проверяется самым тщательным образом, и тут уж никаких послаблений не допускается.
Завербованные в морскую пехоту рекруты-новобранцы направляются для прохождения первоначального обучения в учебные центры (в США их именуют рекрутскими депо). Срок обучения здесь - 11 - 12 недель. Крупнейшие центры - Пэррис-Айленд (штат Южная Каролина) и Сан-Диего (штат Калифорния).
Первостепенная задача учебных центров - привить новобранцу привычку к слепому, абсолютному повиновению. Для этого используются безжалостная муштра, грубость, издевательства. Главное действующее лицо в этом обучении - сержант-инструктор, или, как принято в рекрутских депо, «эс-ин». Он заставляет солдат делать никому не нужную работу, выполнять унизительные приказы и распоряжения, издевается над ними, всячески третирует и подавляет их. На любой вопрос солдат имеет право ответить только «так точно, сэр» или «никак нет, сэр». Ему запрещено глядеть в лицо «эс-ину», стоять перед сержантом иначе как по стойке «смирно», задавать вопросы. Иными словами, как сказал американский писатель У. Сароян, здесь делается все, чтобы в короткий срок выбить из солдата все человеческое и «превратить его в человекообразную обезьяну номер такой-то».
Физическое подавление сопровождается повседневным моральным и психологическим гнетом. Новобранцу с утра до ночи вбивают в голову, что он теперь «человек другого сорта», что ему «посчастливилось» попасть в «самое отборное воинство» и что он должен платить за это рабской покорностью, а главное - готовностью «убивать всех, кого прикажут».
«Когда мы прибыли в рекрутское депо, - вспоминает солдат Терри Уитмор,- нам показалось, что мы попали в сущий ад. Единственное, что мы слышали с утра до ночи, это - убей! Каждый вечер перед отбоем инструкторы выстраивали нас и заставляли орать что есть мочи только одно слово «убей!», «убей!», «убей!». Даже молитва, которую мы читали на сон грядущий,- молитва морского пехотинца - заканчивалась словами: «Убей! Убей! Убей!» А еще нам приказывали просить у бога, чтобы он почаще посылал войны, ибо только на войне морской пехотинец может показать, что он - настоящий убийца».
Система беспощадного подавления и угнетения людей, методы, рассчитанные на превращение людей в нерассуждающих убийц, садизм специально вышколенных но этой части сержантов-инструкторов - это тщательно продуманная система, действующая в морской пехоте США. На протяжении тех нескольких недель, которые новобранец проводит в рекрутском депо, он живет в атмосфере вечного страха, ожидания грубого окрика, пинка, зуботычины. Над ним постоянно висит кулак злобного «эс-ина». Недаром в морской пехоте давно уже стали чем-то вроде пословицы слова одного из «отцов морской пехоты» генерала С. Батлера, любившего повторять, что «солдат должен идти в бой не потому, что этого требует долг или велит совесть, а просто потому, что так приказал сержант».
Даже среди снискавших себе недобрую славу учебных формирований вооруженных сил США особо выделяется рекрутское депо Пэррис-Айленд. Оно давно уже стало в Америке синонимом насилия над человеческой личностью, грубости и произвола сержантов и офицеров, бесправия простого парня, одетого в солдатский мундир. В американской печати многократно сообщалось о том, какими особо безжалостными методами пользуются здесь всесильные «эс-ины» для того, чтобы «выбить гражданский дух» из «желтобрюхих слабаков» и «паршивых червей», как они именуют новобранцев. Не раз дело закапчивалось увечьями и даже гибелью рекрутов, не выдержавших этой чудовищной системы подавления человека. Иногда случаи такого рода были настолько вопиющими, что командование, обычно старающееся ни в коем случае «не выносить сор из избы», оказывалось вынужденным начать расследование и даже отдать наиболее рьяных садистов под суд. Но, как правило, в конце концов дело спускается на тормозах, прячется под сукно - дикие нравы в учебных центрах насаждаются в первую очередь командованием, а оно, разумеется, не собирается признавать себя виновным.
