Китайская психология. Психологические особенности китайцев
Ответы на эти вопросы знает традиционная китайская медицина. На протяжении веков императоры Поднебесной искали рецепт вечной жизни или, по крайней мере, долголетия.По приказаниям правителей ученые занимались длительными исследованиями, результаты которых дошли до наших дней и обогатились достижениями современной науки.
Врачи традиционной китайской медицины считают, что основа нашего здоровья в преклонные годы закладывается в относительно короткий промежуток времени: у мужчин в возрасте от 30 до 50, а у женщин - от 40 до 60 лет.
Исследования показывают, что склонность каждого из нас к хроническим заболеваниям растет с каждым годом, но темпы приближения к «порогу риска» - не одинаковы. Так, заканчивающие учебу, обычно в возрасте 25 лет, студенты - как незрелые плоды - преисполнены энергии, энтузиазма и веры в будущее. В этой возрастной категории процент хронических заболеваний крайне низок, причем разница между индивидуумами ничтожно мала. Но, если посмотреть на бывших студентов через 20 лет, когда они почти достигли своего пятидесятилетия, легко заметить, что каждый приближается к полувековому рубежу с разными результатами. Некоторые сделали блестящую карьеру, другие реализовали свои деловые и творческие замыслы, кое-кто остался, что называется, «у разбитого корыта», а кто-то и вовсе покинул этот мир. В чем же причина таких различий? По мнению китайских врачей, самое важное - это образ жизни человека в возрасте 40 лет .
Результаты обследований сорокалетних пациентов показали, что 9,9% из них подвержены хроническим заболеваниям; среди 45-летних этот показатель уже на порядок выше - 20,9%. Такое стремительное увеличение процента заболеваемости всего за 5 лет просто пугает.
Китайская статистика свидетельствует, что у мужчин и женщин эти показатели различны: наиболее ярким примером служит ситуация с сердечно-сосудистыми заболеваниями. Результаты патологоанатомических исследований показали, что пик развития атеросклероза у мужчин приходится на возрастной промежуток от 30 до 50 лет, у женщин - от 40 до 60. В течение этого периода две трети человечества болеют атеросклерозом различной степени тяжести. Конечно, эти данные получены в результате анатомических исследований, а не клинических наблюдений, однако китайские врачи уверены: именно в это время темпы развития хронических заболеваний наиболее высоки, а здоровье больше всего подвержено различным рискам. Но ведь именно на этот период и у мужчин, и у женщин приходится «золотое время»: становление в жизни, создание семьи, достижения в карьере. Это время сбора богатого жизненного урожая. Удержать баланс, а именно: реализовать себя и не заболеть - экзамен, который каждый из нас сдает всю жизнь.
Секрет молодости, по мнению китайских врачей, заключается в том, чтобы достичь 60-летия, не нажив болезней. А, следовательно, необходимо беречь себя в «ключевое двадцатилетие».
Главным из методов сохранения здоровья и молодости является правильное питание . Итак, китайские диетологи рекомендуют:
Ешьте меньше соли
Конечно, соль необходима для правильной работы всех внутренних органов. Но проблема в том, что организм большинства людей перенасыщен солью, мы, как правило, потребляем ее намного больше, чем требуется. Накапливающийся излишек причиняет непоправимый вред. В среднем нашему организму требуется 12-15 г соли в день. Мы же ежедневно «перевыполняем норму» не менее чем в три раза. И это крайне опасно. Компенсировать избыток соли можно, соблюдая два условия: круглый год есть в 5-6 раз больше свежих овощей и пить воду, богатую минеральными веществами. Суточный объем выпиваемой воды нужно увеличить вдвое. Кстати, все китайские национальные блюда, которые содержат соль, перец, острые приправы, всегда употребляются с большим количеством сочных овощей. Культ холодных закусок из свежих овощей не менее распространен, чем острые и пряные деликатесы. Перенасыщение организма солью причиняет колоссальный вред почкам, сердцу, артериям. При нарушении обменных процессов в организме накапливается лишняя жидкость, развиваются отеки и - как неминуемое следствие - появляется избыточный вес. Неумеренное потребление соли - самый верный путь к ишемической болезни сердца и атеросклерозу.
Употребляйте продукты, легко изменяющие свой химический состав
Например, мучное или блюда, приготовленные с большим содержанием масла, арахис, бобовые, мясо, рыбу. Но главное - все должно быть свежим. Просроченные продукты ни в коем случае нельзя употреблять в пищу. Это может привести к диарее, рвоте, головокружению, галлюцинациям и даже к раковым заболеваниям. Кроме того, это неизбежно ведет к преждевременному старению организма.
Особо вредное воздействие на человеческий организм, по мнению китайских медиков, оказывает накипь, остающаяся после кипячения воды.
Поэтому все наши чайные чашки и особенно чайники после употребления надо тщательно промыть, чтобы не допустить образования на них ядовитого осадка и налета. Если пить чай из немытой или плохо вымытой кружки либо кипятить воду в неочищенном чайнике, вредные вещества, находящиеся на стенках сосуда, окажут пагубное воздействие на пищеварение, нервную деятельность, мочеиспускание и кровообращение, и приблизят старение. Специалисты исследовали накипь и обнаружили, что на стенках немытых кружек и долго использовавшихся чайников оседают такие вредные элементы как ртуть, алюминий и даже мышьяк.
Вредны для организма и так называемые кислые или окисляющиеся жиры
Такие жиры содержатся, например, в масле, которое использовалось для жарки рыбы, креветок или мяса. Длительное хранение подобных продуктов ведет к окислению их составляющих. Жиры с измененным, вредоносным составом также содержатся в вяленой рыбе, маринованном мясе, просроченном печенье, пирожных, в некоторых сортах лапши и макарон. Расщепляясь в организме, жирные кислоты ведут к нарушению кислотно-щелочного баланса, разрушению иммунной системы и, как следствие, к ускорению старения.
Приготовление продуктов в кипящем масле вредно для здоровья!
Многие китайские диетологи обращают внимание на то, что в Китае температура и сила огня кухонных плит ровно вдвое выше, чем в Европе. Жарка на сильном огне приводит к образованию в масле бутадиена, часть которого, распадаясь, превращается в гарь и дым. Кстати, исследования показали, что при жарке наименее вредное воздействие на химический состав продуктов оказывают арахисовое и кукурузное масла. А вот подсолнечное выделяет бутадиена в 22 раза больше!
Последний фактор, ведущий к преждевременному старению, который особенно актуален во время новогодних праздников, это алкогольные напитки .
Тезис весьма сомнительный. Однако, посмотрим на дело с иной стороны. Капитализму нужны творческие способности? Основной постулат капиталистического маркетинга прост - главные доходы получает не творец нового товара, а распространитель улучшенного, уже знакомого покупателям. Возьмем мифический ковер-самолет. Изобретать это зря тратиться. Даже на ранней стадии производства и продаж доходы маленькие. Зато улучшенный вариант ковра-самолета, когда уже сформировался спрос и видны контуры грядущего рынка, дает большой доход. Причем, чем дальше, тем больше. С самолета братьев Райт навар небольшой. Зато с Боинга громадный. Так с каждым товаром. Взял в основу чьё-то изобретение, улучшил и получил основной доход, оставив за счет улучшений изобретателя с носом.
Побеждает тот, чей товар улучшить невозможно. Например, производство ножей и велосипедов. Вроде, можно улучшить, а толку чуть. Слишком возрастет цена. Главное - дешевизна производства и умение сбыть товар. Это мы видим в каждом сегменте производства - пластмассовые, одноразовые ножи, складные ножи, стальные, из нержавейки и т.д. Место изобретателя занимает дизайнер, да и он получает не главную долю прибыли. Дизайнеры давно стали наемными работниками. Тут китайцы пока мастера, да и всегда были мастерами. Умели приспособиться к рынку. Пришли европейцы - срочно в придачу к стандартным китайским узорам на фарфоре стали выпускать чашки с Христом и Девой Марией. Любой дизайн, лишь бы купили. Кто-то в западной компании забыл предложить покупателям платмассовый футляры айпадов разных расцветок, а китайцы не забыли и инициативу перехватили. Пуховики шьют с разными удобствами - особая молния для малой нужды в общественном туалете, обилие кармашков и т.д.
Рыночный подход дает рыночные результаты, то есть прибыль. У нас же пропагандируют творчество как единственную возможность вылезти из грязи. Например, в семье большое горе - сын не умеет хорошо играть в футбол и никогда не сможет стать звездой спорта. К сожалению, это горе постигает большинство семей в нашем убогом мире. Тут к тебе лезут с наживкой на крючке - изобретай, оценят и заплатят, пиши роман или стихи, оценят и заплатят, стань политиком, оценят и заплатят. Между тем, это сплошной лохотрон. Главный пример Билл Гейтс. Фирму, изобретшую систему ДОС, специально отправили в полный игнор. Фирма разорилась. Появился Билл Гейтс, ему дали денег купить изобретение, а фирмачам осталось одно утешение - не прислали гангстеров, чтобы силком изобретение на себя переписать, государство не конфисковало, запатентовать дали, даже не запретили упоминать о сделке. А в наказание, чтобы другие не дергались, всегда есть фраза - вы недостаточно активно проталкивали своё изобретение. Понятно, у нас всегда писатели плохо проталкивают свои произведения, изобретатели - изобретения, ученые - открытия, слишком честные публицисты - публицистику. Поэтому тезис о низкой творческой способности китайцев, как обычная палка, имеет два конца. Одним концом бить по китайцам и доказывать незаменимость Запада, другим концом бить по нежелающим попасться на крючок и изобретать за гроши. Когда у нас плачутся, что народ потерял креативность, это нормально - выгоднее работать менеджером или краснодеревщиком, но не стать дойной коровой для неблагодарных. Как только американцы этот фокус раскусили, США пришлось срочно наладить импорт мозгов.
Интересно иное, китайская культура выработала своеобразный имунитет против разных заимствований. Это видно даже в ушу. Лучше учить только своих друзей и родственников, чем высовываться и позволить власти надавить и продать искусство по бросовым ценам. Китайским мастер делает специальные упражнения, чтобы быть неприметным. Лучше не изобретать в принципе, чем зря обогащать других. Да, это тормозило развитие общества во всех сферах. Но ведь наша цивилизация пришла к тому же. Все поумнели, все знают, что идеи своруют. В патентном бюро сидят жулики, в Интернете воры, в госаппарате конфискаторы и приватизаторы. Зато у китайцев ещё хорошо развит инстинкт независимости и жажды личного бизнеса. Ещё есть терпимое отношение к соседям. Ну, уворуют рецепт лапши, так все готовы воровать чужие рецепты. Лучше напряги мозги как остаться мелким торговцем лапши, чем строить громадьё планов и пытаться срубить со вех бабло за рецепт в мировом масштабе. Китайский материализм это отсутствие многих иллюзий.
Хотя дисциплина психология имеет в Китае более чем столетнюю историю, психологическое понимание мышления и личности очевидно присутствует в трудах Конфуция (551 – 479 гг. до н. э.), Мен Цзы (468 – 312 гг. до н. э.), и Лао Цзы (IV в. до н. э.). С точки зрения этих великих мыслителей, в структуре психики присутствуют моральные и философские вопросы добра и зла, а психология морали неразрывно связана со структурой индивида и со здоровьем всего общества. В Китае конфуцианство обычно не считают за религию, тем не менее, взаимосвязь психологии и морали очевидна в одном из изречений Конфуция: «Поскольку я не могу заставить людей обратиться к поиску верного средства, через которое я смог бы передать мои указания, то я должен обрести средство страстное и продуманное. Страстное средство будет способствовать распространению истины, осторожное средство убережет от зла» .
В качестве науки китайская психология возникла в одно время с американской психологией . Цай Юаньпэй учился у немецкого экспериментального психолога Вильгельма Вундта, и по возвращении в Китай стал президентом Пекинского университета (1916) и Президентом Китайской академии наук, в которой он создал Институт психологии. Чэнь Даци создал в Китае первую экспериментальную психологическую лабораторию при Пекинском университете (1917). Однако, во времена культурной революции дисциплина психология была сочтена буржуазной и пережила значительный регресс. С 1966 по 1976 гг. были полностью прекращены преподавание психологии и психологические научные исследования. В этот период в китайской психологии возобладала советская политическая идеология и советские психологические теории. Следует учитывать, что никто из китайских учёных не занимался психологией религии даже до революции 1949 г. Начиная с конца семидесятых годов, психологические факультеты вернулись в большинство китайских университетов, Китайское психологическое общество претерпело реорганизацию. В настоящее время в Китае насчитывается порядка 200 отделений и факультетов психологии, на которых ежегодно обучаются около 2000 магистрантов и 100 докторантов. В 2004 г. в Китае проходил Международный психологический конгресс. В Китае неуклонно растёт спрос на индигенные психологические подходы, нацеленные на решение специфически китайских психологических проблем, в противоположность подходам, практикуемым в странах Запада.
В 1998 г. китайское правительство провозгласило политику реформы образования. Психологии было отведено важное место в процессе государственного развития. Можно выделить три периода ускоренного развития психологии в Китае: 1956 – 1960 гг. послереволюционный период, 1981 – 1985 гг. период после культурной революции, когда психология считалась буржуазной наукой, 1994 – 2008 гг. когда вырос социально-экономический диспаритет. Ныне к китайским психологам обращаются за решением социальных проблем средствами психотерапии. Однако, психологии религии по прежнему никто не уделяет внимания.
В Китае официально признаны пять конфессий: даосизм, буддизм, католицизм, протестантство и ислам. Около 30 млн. человек в Китае считают себя верующими. Среди верующих 67,4% принадлежат к одной из пяти основных китайских конфессий. Двести миллионов человек – буддисты, даосисты и почитатели легендарных личностей, таких как Царь Дракон или Бог удачи. Они составляют 66,1% всех китайских верующих. Двенадцать процентов верующих или сорок миллионов – христиане.
Среди верующих 24,1% согласны с тем, что религия указывает истинный путь в жизни, а 28% верующих согласны с тем, что вера помогает исцелять болезни, оберегает от несчастий и привносит в жизнь успокоение. После 2000 г. выросло число верующей молодёжи, а 72% китайцев отвечают, что, уверовав, они стали счастливее. Примерно для 25% китайского общества религия играет важную роль, тем не менее, систематические исследования религии с психологических позиций китайскими университетами практически не ведутся.
Самым замечательным событием в новейшей китайской истории стал взрыв интереса к религии. Публичные заявления китайского правительства дали религиозную свободу. Ян Фэнган, руководитель Центра по изучению религии в китайском обществе при университете Purdue в США, утверждает: «Возросший интерес к религии среди китайцев ускорил развитие регионального туристического рынка в прошлом десятилетии» . Увеличение числа китайских и западных туристов, посещающих 130 000 религиозных святынь на территории Китая позволяет большему количеству людей шанс на религиозное просвещение.
В 2007 г. Horizon Research Consultancy Group из Пекина провела исследование духовной жизни вы Китае, которое показало, что в настоящее время примерно 85% китайского населения придерживаются религиозной веры либо практикуют ту или иную религию.
В Китае суеверия широко распространены среди тех, кто не придерживаются никакой институциальной религии (христианство, ислам или буддизм), но практикуют предсказание судьбы и фэн шуй. Примерно 18% из 7021 респондентов, принимавших участие в исследовании, т. е. приблизительно 200 млн. человек, назвали себя верующими буддистами, что составило увеличение на 100 млн. человек за последние десять лет, согласно оценкам Буддийской ассоциации Китая.
В 1940 г. Вэньюань Чэнь написал свой первый текст, в котором интегрировал религию и психологию в Китае, под названием «Религия и личность». В конце восьмидесятых годов, китайские исследователи писали тексты, посвящённые советскому и западному подходам к психологии и религии.
В Китае были переведены и опубликованы некоторые западные учебные пособия по психологии религии. Китайские психологи занялись исследованием психологических функций обожествления, личной полезности религии, необходимости религии для выживания, установок молодёжи в отношении к религии. Б. Чэнь написал труд по религиозной психологии Э. Эриксона и продолжает исследовать историю западных подходов к психологии религии .
Перспективный молодой учёный Лян предпринял компаративное исследование обращения к религии среди буддистов и христиан с учётом гендера, психологических факторов, уровня образования и культурной подоплёки .
Ведущие китайские специалисты по психологии религии Юншен Чэнь, Хэнхао Лян и Лицин Лу следующим образом характеризуют современное состояние исследований в этой области: «Создавая психологию религии в качестве отдельной дисциплины, китайские исследователи до сих пор не открыли центрального направления, поэтому создаётся такое впечатление, что достижения разрозненные и лишены солидного основания» .
Проблемы, с которыми приходится иметь дело китайским психологам религии, варьируют в широком диапазоне. Во-первых, во времена культурной революции, психология как самостоятельная дисциплина внушала подозрения. В наше время основная масса населения относится к психологии позитивно, однако, присутствует нежелание наделять психологию научным статусом. По этой причине, остаются актуальными призывы к психологам внести своими исследованиями настолько существенный общественный вклад, чтобы снискать общественное одобрение: «Психология должна посвятить себя тому, чтобы помочь китайскому народу преодолеть психокультурный шок, вызванный социальными изменениями, сохраняя при этом психокультурную преемственность» .
Проблему представляет пониженный научный статус психологии в китайском научном сообществе. В Академии наук, к психологии не относятся как к равноправной науке, по сравнению, к примеру, с физикой. Вероятно, боязнь утратить ту малую научную легитимность, которой располагает психология в Китае, не позволяет факультетам психологии браться за исследование темы религии. Поскольку интенсивное развитие психологии в Китае приходится на три последних десятилетия, то на психологических факультетах сохраняется интерес к психологии религии. Весьма ограничен был диалог между китайскими психологами религии, другими китайскими психологами с аналогичными интересами, и западными психологами религии. До тех пор, пока с 2007 г. не стали регулярно проводится научные конференции по психологии религии, психологи религии не встречались друг с другом, а в некоторых случаях даже не подозревали об исследовательских интересах своих коллег. Кроме того, китайские психологи обладали минимальным доступом к западному корпусу исследований, включающему в себя западные полевые исследования по психологии религии, и мало кто из китайских психологов были знакомы с этой западной литературой. Написанные на Западе классические тексты по психологии религии до сих пор преимущественно отсутствуют в переводах на китайский язык. На сегодняшний день научных исследований по психологии в Китае проведено буквально единицы. В период с 1994 по 2004 гг. поиск по китайской базе психологических публикаций обнаруживал всего двенадцать статей по психологии и религии. Эмпирические исследования отсутствовали напрочь. В этой связи невозможно говорить о развитии психологии религии как самостоятельной дисциплины на устойчивом фундаменте с использованием стандартной эмпирической и качественной методологии. Сильный акцент ставится на эмпирическом исследовании, при этом остаётся неясность в отношении адекватности качественных методов сбора данных. Остаётся нерешённым вопрос о том, как очерчивать круг дисциплинарных вопросов, при существовании неоднозначности во взглядах на природу религии и отсутствии у психологов непосредственного знания о религиях в Китае.
Ю. Чэнь, Х. Лян и Л. Лу следующим образом формулируют дух психологии религии в Китае. Во-первых, психология религии оказывает важное влияние на развитие народного хозяйства и общественной культуры. Исследовательские достижения не только направляют религиозный туризм и индустрию культуры в слаборазвитые регионы, но также развивают религиозный туризм и индустрию культуры за счёт привлечения иностранцев в слаборазвитые регионы. Во-вторых, психология религии играет уникальную роль в сохранении психического здоровья всей нации. Большая часть научных исследований показывает, что религиозные верования и обычаи помогают верующим сохранять психическое равновесие и хорошее самочувствие. При определённых условиях, религиозные клиенты испытывают более сильный эффект от психотерапии, например, от даосистской мысли о том, что кое-что следует оставить на произвол судьбы, либо от йоги в буддизме. В-третьих, не следует недооценивать важность психологии религии в деле защиты прав человека.
Китай – многонациональная страна, где проживают 56 наций и народностей, почти каждое меньшинство имеет собственную религию и свои обычаи. Следует в полной мере уважать религию каждого меньшинства и пытаться при помощи психологии религии наладить диалоги между всеми религиями. Это поможет нам укрепить сплочённость китайской нации, повысить уровень прав человека, обезопасить мир и сотрудничество во всём мире .
Один китайский учёный Л. Лу глубоко исследовал религиозные смыслы и духовность человеческой природы древних. В качестве самостоятельной дисциплины психология возникла в Европе и в Китае под конец XIX в., но это отнюдь не означает того, что прежде не бывало психологически проницательных исследователей. В период между 770 и 221 гг. до н. э. полемика относительно природы человека занимала центральное место в развитии того, что впоследствии трансформируется в психологию религии. В то время интересовались связями этической доктрины конфуцианства с обучаемостью и вероятностью изменений в результате приложения произвольных усилий. На примерах из даосизма и др. концепций (Мен Цзы, Сюнь Цзы, Мо Цзы), в т. ч. добра, была показана неразрывная связь между религией, духовностью и этикой, с одной стороны, и характером человеческой природы – нейтральная, или невинная, добрая или злая. Были сформулированы три принципиальных отношения к религии: поддержка, отвержение и реформирование. С учётом народных религиозных верований нижних общественных классов, имплицитная психология религии имела утилитарную природу. К религии обращались ради обретения земных благ и духовного утешения.
В Китае и на Западе общепризнано, что конфуцианство и традиционная китайская медицина являются светскими, а не религиозными. Существуют два текста, излагающих противоположный взгляд, а именно, что традиции в древнем и в Современном Китае имеют религиозный оттенок и глубоко связаны с врачеванием. Хэ Циминь в своём произведении «Религиозные традиции в локальных сообществах в Китае» утверждает, что основным принципом китайской духовности выступают традиционные религии, основанные на патриархальной клановой системе. Эта система в значительной степени сформировала религиозную психологию китайского народа и заимствованных религий. Существует уверенность в том, что индигенные и иностранные религии способны мирно сосуществовать бок о бок .
Ислам сумел адаптироваться к китайской культуре, о чём нам свидетельствует архитектура китайских мечетей. С одной стороны, в них соблюдены исламские предписания, с другой стороны – в них соблюдены традиционные китайские этические стандарты, например, верность, почтение, благожелательность и уверенность в своей правоте. Христианство, по сравнению с исламом и буддизмом, сильнее всего дистанцировано от традиционных китайских вероучений и субкультур.
Анализ темы духовности в аспекте традиционной китайской медицины, не менее популярной сегодня, чем тысячи лет тому назад, приводит к мысли о том, что долголетие есть следствие духовных корней. Традиционная китайская медицина обращается не к конкретной болезни, которой болен человек, но к человеку как к целому. Утверждается, что понятия инь и ян, и ци обладают духовным происхождением, т. е. связаны с небом, землей и с жизнью. В ритуалах исцеления обнаруживаются духовные измерения. На языке китайской фармакологии, то, что нам представляется ненаучным, горячо отстаивается, ибо у всего есть душа. Традиционная китайская медицина заимствовала у даосизма, конфуцианства и буддизма важность культивирования сознания, подпитывания работы сердца и формирования мудрости. Доктора традиционной китайской медицины, подобно религиозным наставникам, пытаются помочь людям возвыситься над горечью болезней и потерь. Поэтому сложилось представление о том, что традиционная китайская медицина представляет собой не только набор практических техник, но устремлена вглубь человека как целого, включая сферу духовных страданий.
Чэнь Бяо утверждает, что конфуцианские вероучения, связанные с смертью, неотъемлемы от реагирования на смерть современных китайцев. Известно изречение Конфуция о том, что если вы желаете понять, что такое смерть, тогда вам сначала необходимо понять, что такое жизнь. Достойная смерть означает, что человек прожил жизнь в согласии с требованиями морали. Смерти приписывается тот самый смысл, который скрыт внутри ритуала. Неотъемлемой особенностью китайской культуры оказывается её способность образовывать этический порядок и придавать смерти духовную значимость. С этой целью разрабатываются усложнённые ритуалы оповещения семьи и друзей, подготовки трупа, соблюдения траура, пожертвований, приглашения ритуальных специалистов, положения трупа в гроб, сопровождения гроба, похорон, погребального пира и т. п. Ритуалы, связанные со смертью, обладают психологическим значением сплочения семьи, переживания эмоциональной разрядки, подкрепления важности почтения к родителям, коллективизма, поддержания этического порядка. Остаётся открытым вопрос о том, следует ли считать конфуцианство религией, однако, само по себе участие в подобном ритуале придаёт духовного роста.
Духовность в Китае отличается от духовности на Западе тем, что в Китае она является частью личности каждого человека, не исключая приверженцев нетрадиционных вероучений и неверующих людей, которые сохраняют свою открытость трансцендентному. В общем, китайские психологи религии копируют понимание из древней традиции как духовной по своему характеру, в противоположность светской. Складывается впечатление, что религия, фольклорная культура, медицина, этика и религиозная антропология проникают друг в друга.
Представляет интерес интеграция духовной и религиозной тем из трёх важнейших конфессий: даосизма, буддизма и христианства с психотерапией. Отправления в этих религиях представляют собой уникальное смешение религиозного фольклора, повседневной религиозной практики и верности семейным религиозным традициям. Сравнение религий по критериям общности верований в духовную реальность, объяснения ими страдания, пути к облегчению страданий и способов исцеления приводит к тому, что культурные различия между юго-восточной Азией и Западом стимулируют ориентацию на семью, на духовные интерпретации психологических проблем, на подкрепление официальной религии народными практиками, распространёнными в сообществе. Основополагающей выступает вера в то, что озабоченность в духовной сфере всегда заканчивается психическим расстройством и одержимостью демонами. Следующим шагом становится обращение к терапии с учётом религиозных традиций клиента.
Использование подхода, учитывающего традиционные особенности, предполагает исследование религиозных воззрений клиента, признание религиозного долга, религиозных ритуалов, на которых они основываются, доступность религиозной поддержки со стороны семьи и сообщества.
О важности индигенности твердят китайцам западные психологи, ибо сами китайцы игнорируют богатейшее наследие китайской психологической мысли. Существует китайская пословица: «Не подозревая о неисчерпаемых семейных сокровищах, побираться под чужой дверью, чтобы не умереть от голода».
Индигенная модель психотерапии которую разработал Сюэфу Вань называется Чжи-Мянь (принятие жизни такой, какова она есть). Своё первое высшее образование С. Вань получил по китайской литературе. Он специализировался на изучении творчества Сюнь Люй, первого современного китайского автора коротких рассказов. Он разработал психологический подход к передаче китайского контекста, поэтому С. Вань в ходе терапии цитирует пословицы и рассказывает истории. Он положительно расценивает конфуцианство в качестве обучающей терапии, а даосизм – в качестве терапии принудительных состояний. Анализируя персонаж рассказов С. Люй по имени Ци А, С. Вань формулирует диагноз пассивности и искапизма в китайском обществе как следствие национального и международного угнетения. Ему противостоит дух истинного воина, готового принимать жизнь такой, какова она есть, вместо того, чтобы придумывать оправдания своему эскапизму. С. Вань усматривает в этом культурные корни множества психологических симптомов. Он полагает, что следует научиться различать – что полезно и способно стимулировать эмоциональную взаимосвязь с другими людьми, а что – с Богом.
Другим важным источником подхода, разработанного С. Вань, стали теологические труды епископа K. H. Тина, бывшего настоятеля протестантской церкви Троицы в Китае. В своих произведениях он раскрывает тему признания собственной смертности, важности божественной космической любви, теологию страдания и включённости, борьбу за то, чтобы предстать перед суровой реальностью лицом к лицу, за отказ от принуждения и следование примеру, поданному Иисусом. Следуя указаниям епископа K. H. Тина, психотерапия Чжи-Мянь является открытой, сопереживающей, неосуждающей, сензитивной и инклюзивной на духовном уровне.
Хорошим признаком является то, когда местные писатели испытывают некоторую гордость оттого, что их культурные ресурсы оказали влияние на формирование других культур. В этом отношении китайские психологи не являются исключением. Со стороны культур, подвергающихся влиянию, разумеется, не исключается некоторая доля унижения, ибо то, что они считали истиной, существовало в другой культуре задолго до того, как появилось в их собственной. Китайская культура дала Западу больше, чем знаменитая четвёрка: бумага, порох, компас и книгопечатание. Лян Хэнхао в произведении «Юнг и китайские религии буддизм и даосизм» называет К. Г. Юнга восточным философом, жившим на Западе.
Исследование взаимосвязей между психологическими теория К. Г. Юнга и китайскими религиями наводит на значительные аналогии между юнгианскими понятиями синхронности, самости, его принципами психики, мандалой и понятиями китайского даосизма.
Юнгианское понятие единства противоположностей уходит корнями и в даосизм, и в буддизм. Л. Лян утверждает, что, вероятно, юнгианская идея коллективного бессознательного эквивалентна восьмому сознанию из буддизма – сознанию алайя .
Проблему индигенности также рассматривал Чжэнцзя Жэнь, который задавался вопросом о том, способны ли индигенная духовность и общинность сыграть значительную роль о времена кризиса. Он рефлексирует на основе своего личного участия в оказании помощи пострадавшим от Сычуанского замлетрясения 2008 г., когда погибли более ста тысяч человек. Он полагает, что сотрудники ЧС должны быть глубоко благодарны за те личностные, культурные и духовные ресурсы, которыми жертвы обеспечили данное кризисное событие. Он уверен в том, что китайская духовность способна послужить процессу психологической реабилитации. Более того, Ч. Жэнь сопротивляется принятому в Китае определению духовности. Пересмотрев некоторые фундаментальные догматы конфуцианства, даосизма, буддизма и народных верований, он разработал групповую кризисную интервенцию, основанную на стимулировании индигенных форм духовности.
В публикации «Мировоззрение традиций исцеления на Востоке и на Западе и их значимость для психологии религии» Синг-Киат Тин сравнивает две части света с точки зрения дуализма сознания и тела, «я»-концепции, природы психического здоровья, ценности взаимоотношений, роли сообщества и взаимосвязи между исцелением и духовностью. В начале она обращается к размышлениям о природе культуры. Она полагает, что культура не статична, но флюидна, импровизационна, трансформационна и политична.
В фундаментальном смысле, в западной культуре привилегиями пользуется индивид, тогда как в восточных культурах привилегиями пользуются взаимоотношения и общее благо. С.-К. Тин надеется на то, что психология религии сумеет отреагировать на различия в мировоззрениях, что все культуры откажутся от навязывания собственных определений того, что есть психическое здоровье либо исцеление другого человека. Она утверждает, что в тех случаях, когда без духовности или без религии немыслимо благополучие местного населения, тогда местные жители становятся учредителями собственных религиозных традиций и проявляют собственную веру через локальные диалекты. Её привлекают индигенные формы психологии, сложившиеся на Филиппинах и в Новой Зеландии. По её мнению, некритичный импорт зарубежных подходов способен негативно отразиться на состоянии психического здоровья в Китае. В заключительных главах она высказывает пожелание того, чтобы китайская психология религии обратилась к индигенности.
В статье «Методологические вопросы исследований по психологии религии в китайском контексте» авторы Чен и Чен утверждают, что психология религии должна согласовываться с национальными целями и отражать китайское мировоззрение. В противовес психологии религии в США, авторы Чен и Чен остроумно ссылаются на то, что анализ религии В. Вундтом привлёк к себе значительно больше внимания в Китае, чем на Западе. Они уверены в том, что в будущем акцент сместиться на практическое применение психологии религии ради гармонии в обществе. Именно гармоничное общество должно в качестве цели направлять развитие психологии религии.
Обращают на себя внимание многочисленные призывы китайских учёных к методологическим инновациям. Выдающийся китайский методолог и эмпирический исследователь Чэнь Юншен из университета Normal University в Чжэцзян отмечает, что исследования по психологии религии начались в конце XIX в., но их расцвет наступил после культурной революции. Достигнутый прогресс был отмечен переводами классических западных текстов по психологии религии, теоретическим анализом У. Джеймса, Э. Эриксона, В. Вундта и Г. Оллпорта, созданием новых психометрических инструментов, эмпирическим социальным анализом религии и психического здоровья, религиозных когниций и религиозных эмоций.
В статье «Методологические вопросы исследований по психологии религии в китайском контексте» авторы Чен и Чен настаивают на необходимости проблемно-ориентированного подхода и на такой диверсификации методов, которая позволяла бы применять качественные, количественные, исторические и теоретические модели. Авторы Чен и Чен убеждены в том, то ни один отдельно взятый исследовательский метод сам по себе не способен выявить уникальность и сложность религиозных явлений. Они отмечают неповторимость социального и культурного контекста исследований в области психологии религии в Китае. Они убеждены в необходимости формировать исследовательский процесс с позиций диалектического и исторического материализма. Ежели отыщутся такие читатели, которые полагают, что в условиях правления неприкрыто атеистического правительства никакая психология религии невозможна, то им надлежит напомнить о том, что китайские граждане обладают конституционным правом на свободу религии. Подъём исследований локальных народных верований характеризует интегрирование конфуцианства, буддизма и даосизма.
Каноническим условием научного метода является важность повторения. Стремление повторить данные о взаимосвязи между религией и психическим здоровьем, полученные на Западе, позволило китайским психологам религии выйти на новый для себя уровень, что не преминули заметить западные исследователи. На Западе давно установлена позитивная взаимосвязь между религией и психическим здоровьем. Ван, Ван и Хань, авторы публикации «Психическое здоровье пожилых буддистов после землетрясения в Вэньчуани», провели сравнение психического здоровья пожилых буддистов и сопоставимой выборки нерелигиозных людей после землетрясения в Вэньчуань. Применив тест диагностики психического здоровья у пожилых людей, авторы обнаружили, что пожитлые буддисты, находившиеся в более пострадавшей от землетрясения области Бэйчуань, спустя четыре месяца после катастрофы, имели баллы значительно ниже, чем нерелигиозные респонденты. Спустя десять месяцев, их баллы по-прежнему оставались существенно лучше. Авторы делают вывод о том, что религиозная вера помогала буддистом справляться с психологической травмой.
Однако, низкие баллы диагностики психического здоровья первоначально были интерпретированы как характерная для религиозных людей более острая форма переживания психической травмы, вызванной землетрясением.
Авторы публикации Ван, Ван и Хань поясняют, что, поскольку буддисты воспринимают стресс в качестве одной из составляющих своей повседневной жизни, но акцентируют такое свойство окружающего мира, как основополагающая доброта, то они сталкиваются с серьёзным противоречием между реальностью землетрясения и позитивным мировосприятием. Этим объясняется более сильное негативное воздействие на поведение и на психическое здоровье буддистов.
Верность народным традициям является основой, на которой держится китайская нация. По этому культурная, духовная и деловая жизнь этих людей строится по традиционному принципу. И это лишний раз подтверждает, что китайцы преданы своей стране, берегут ее дух и уважают историю. Психология китайцев формировалась на основе тех трудностей, которые случались на пути нации, и заставляли ее развиваться, преодолевать преграды, бороться за свою свободу и право на достойную жизнь. Психологи всего мира в исследованиях национального китайского характера приходят к выводам, что китайцы имеют высокий уровень живучести и легко адаптируются к жизненным обстоятельствам. В любой ситуации и любой части мира китайцы остаются собой и стараются взять под контроль происходящее, чтобы устроиться наилучшим образом. Своих соотечественников они не оставляют в беде, всегда идут на встречу друг другу, особенно в чужой стране. Сплоченность и адаптивные способности - это черты, которые помогли нации стать на ноги и развиться в такую современную и численную социальную систему, которой она является сегодня.
Визитная карточка китайцев - умение быть рациональными. Пресловутый китайский рационализм отображается во всем: межличностных отношениях китайцев, семейной и деловой жизни, в самореализации. Из всего, что делает, китаец хочет получать пользу. И эта черта тоже имеет традиционных характер. В Буддизме ярко выражено утверждение о том, что Природа - это средство для развития и удовлетворения человека, который должен использовать ее для собственного существования и роста. Эту идею люди усваивают с раннего детства и превращают ее в идею своей жизни: все должно идти на пользу человека. К слову, религия занимает весьма значительное место в жизни рядовых китайцев. Она диктует философию жизни для каждого человека. Вера, которую исповедует большинство китайцев, не имеет понятия Бог, потому что она возвышает самого человека. От сюда у каждого настоящего китайца и происходит формирование высокой оценки собственной личности и понимание того, что мир создан для человека - его развития и наслаждения. Философы и мудрецы, которые признаны в Китае носителями народной мысли и идеологами нации, во все века говорили о том, как человек должен использовать природу себе во благо, как ему научиться подчинять себе волю других людей, как взять от социума ресурсы для самосовершенствования и многое другое. На этой базе рационализм не мог не возникнуть как ключевая черта, свойственная китайским людям. В ежедневной жизни у типичного китайца много планов и дел. Они всегда действуют и стремятся к чему-то. На своем пути китайцы обращают внимание лишь на проблемы практического характера. Насущные дела и самые важные заботы имеют для них значение, а на мелочах и деталях дела внимание не концентрируется. Такая практичность предопределяет жизнь нации. Благодаря своей целенаправленности, рациональности и практичности китайцы стали сильной нацией. Он преуспевают во многих отраслях промышленности и сельского хозяйства, владеют новейшими открытиями в области электроники и медицины. Упорство и высокая работоспособность - это действительно основные отличительные черты китайцев. Трудолюбию и умению достигать своего они учатся с детства, наследуя добрые традиции и порядки своей нации.
В быту китайцы непритязательны, не слишком требовательны к условиям жизни. Века борьбы за нормальный уровень жизни и защиту своих прав сделали китайских людей экономными и грамотными хозяевами. Они старательно заботятся о своем имуществе, стремятся к практичному использованию бытовых предметов и бережливо относятся к собственному дому.
Несколько непривычной для европейских людей является сдержанность китайцев в проявлении своих эмоций, особенно отрицательных. В Китае принято считать, что раздражение, гнев и агрессия разрушают душу человека, по этому не стоит их проявлять - лучше сдержаться и не реагировать на угнетающую ситуацию, чем отдаться разрушающим негативным чувствам. Европейцы же, которые в большинстве своем склонны к проявлению эмоций и собственных чувств, не поддерживают замкнутость и скованность китайцев. Среди азиатов также сформировалось не лучшее отношение к иностранцам: за столетия войн и порабощения нация настрадалась от других народов и понесла много убытков. Отношения Китая и Америки особенно конфликтно и нестабильно. Все это способствует отстранению китайской нации от других и продвижения идеи исключительности и совершенства Китая в рядах народа.
РАЗВИТИЕ ПСИХОЛОГИИ ОБРАЗОВАНИЯ В КИТАЕ: ТРАДИЦИИ И СОВРЕМЕННЫЙ ВЗГЛЯД
Ставропольский Юлий Владимирович
Саратовский государственный университет имени Н. Г. Чернышевского
кандидат социологических наук, доцент кафедры общей и социальной психологии
Аннотация
Достижения, к которым пришла психология образования в Китае, образуют теоретическое основание для научения через распрашивание с опорой на научное руководство и научные открытия. Другая задача развития научения через распрашивание представляет собой реформирование учебных планов в направлении стимулирования в студентах креативности, что всегда было важной задачей педагогической психологии. Закладывая научное основание формирования студенческой креативности, китайские психологи образования систематическим образом изучают психологическую структуру, метрику, формирование и типы креативности в дополнение к условиям, формирующим креативность. Китайские психологи также выдвинули концепции креативного научения и образования в надежде применить базовые принципы креативности к удовлетворению социального запроса на креативные таланты, подготовленные из числа студентов.
DEVELOPMENT OF EDUCATIONAL PSYCHOLOGY IN CHINA: TRADITION AND THE PRESENT DAY LOOK
Stavropolsky Yuliy Vladimirovich
Saratov State University named after N. G. Chernyshevsky
Ph. D. (Sociology), Associate Professor of the General & Social, Psychology Department
Abstract
Achievements reached by the educational psychology in China establish a theoretical grounds for inquiry learning by gaining a foothold in scholarly supervision and scientific discoveries. The other task of developing the inquiry learning is the curricula reforming towards the students’ creativity stimulation, which had always been an important objective of the educational psychology. While founding a scholarly basement of the students’ creativity formation, the Chinese educational psychologists in a systematic manner examine the psychological structure, measures, formation and types of creativity in addition to conditions developing creativity. The Chinese psychologists have set forth some creative learning and education concepts striving to apply the basic principles of creativity to satisfy a social demand for the creative talents, prepared amid students.
Педагогическая психология изначально возникла в странах запада, и была завезена в Китай в начале ХХ в., благодаря распространению в Азии обучения по западной модели. В 1912 г. был опубликован китайский перевод книги Торндайка «Принципы обучения, основанные на психологии», в 1926 г. китайский перевод книги Торндайка «Краткий курс психологии образования». В 1922 г. вышел в свет первый учебник по психологии образования, написанный китайским психологом Ляо «Основы психологии образования». Это был самый начальный период развития психологии образования в Китае, характеризовавшийся подражанием странам запада и влиянием со стороны поведенческой психологии. Отдельные китайские исследователи проводили полевые исследования в направлении западных образовательно-психологических теорий, но такие исследования были разрозненными и фрагментарными.
Когда в 1949 г. возник новый Китай, китайская психология попала под влияние России, а реформирование психологии опиралось на теорию И. П. Павлова. В этих обстоятельствах, китайская психология превратилась в копию русской теоретической философии по поводу образовательной психологии, но исследования стали проводиться исходя из реальной ситуации в китайском образовании. В 1962 г. Китайское психологическое общество учредило комитет по психологии образования с целью организовать и планировать развитие единообразной психологии образования. В 1962 – 1963 гг. был написан (неопубликованный) первый учебник «Психология образования» в послереволюционном Китае, в высших учебных заведениях стали читаться курсы по психологии образования, в результате удалось подготовить когорту квалифицированных специалистов.
Однако, после 1966 г. в результате десятилетней культурной революции, психология образования вместе с иными отраслями психологии была подвергнута критике, психологические исследования были насильственно прекращены, в развитии психологии образования произошёл застой. В тот период развитие китайской психологии характеризовалось ученичеством у русской психологии и реформированием. Китайской теоретической структуры и самобытных психологических исследований ещё не существовало .
После того, как в 1978 г. Китай открылся миру, был восстановлен Китайский комитет по психологии образования, а в высших учебных заведениях возобновилось чтение курсов по психологии образования. Постепенно сложились научно-исследовательские институты и факультеты психологии образования. В тот период исследования в области психологии образования с учётом китайских особенностей велись на базе усвоения концепций, сложившихся в психологии образования в других странах, с учётом реальных условий, сложившихся в китайской действительности.
Соответственно, были написаны и опубликованы множество монографий и учебных пособий, посвящённых китайской специфике. В результате был заложен фундамент для развития психологии образования с учётом китайской специфики. В тот период развитие китайской психологии образования соответствовало требованиям времени и потребностям китайского образования. Тем самым, китайская психология образования наконец сформировалась. Китайские психологи занимались разработкой теоретической структуры и исследовали основные проблемные области психологии образования.
Одна из основополагающих целей академического образования и один из основных компонентов исследований в области психологии образования состоит в освоении теории и в профессионализации мастерства. К основным проблемам, с которыми имеют дело профессиональные педагоги, относятся понимание того, как добиться от студентов эффективного практического овладения профессиональным мастерством и как стимулировать умственное развитие студентов, опираясь на формирование профессионально важных навыков. В психологии образования знание обычно разделяется на три категории: декларативное знание, процедурное знание и стратегическое знание. Исследование обучения декларативному знанию сосредоточено на концептуальном научении. Исследователями изучается усвоение и формирование таких концепций как факторы, влияющие на концепции научения. Исследования процедурного знания сосредоточены на двух аспектах, в том числе на образе идентификации и на развитии умственных навыков. Исследования образа идентификации связаны в основном с выявлением факторов, влияющих на обучение процедурному знанию и механизмам его действия через эксперимент .
Применив теорию П. Я. Гальперина о стадиях развития умственных навыков , исследователи описали три стадии формирования умственных навыков: ориентацию на прототип, операцию с прототипом, интернализацию прототипа .
Исследования стратегического знания сосредоточены на овладении стратегиями. Исследователи обращаются к изучению особенностей развития стратегий научения, к усвоению стратегий научения и факторов, влияющих на усвоение стратегий научения . Декларативное знание, усвоенное студентами, допускает транслирование в процедурное знание благодаря разнообразным непрекращающимся практическим действиям.
Процедурное знание способно трансформироваться в стратегическое знание, когда студенты сознательно применяют процедурное знание в процессе метакогнитивного мониторинга, что свидетельствует о том, что усвоение знаний органически связано с умственным развитием, тем самым создаётся новый научно-исследовательский подход к примирению различий между знанием и интеллектом .
Исследователи, специализирующиеся в психологии образования, обращают своё внимание на три аспекта учебной мотивации: общее представление об учебной мотивации в западных странах, эмпирические исследования о роли когнитивного представления в учебной мотивации студентов и исследование образа учебной мотивации у преподавателей. Китайскими психологами переведены и опубликованы серия работ по мотивации в других странах, а также большое количество статей в важных китайских академических психологических журналах с комментариями к западным теориям учебной мотивации.
Плодотворными достижениями отмечены эмпирические исследования учебной мотивации. Китайские исследователи изучают западные теории учебной мотивации и проводят эмпирические исследования по мотивации к достижениям, по атрибуции достижений, по самоэффективности исходя из специфических особенностей китайского образования.
Например, исследователи мотивации к достижениям проводят преимущественно сравнительные исследования достиженческой мотивации и исследуют факторы, влияющие на достиженческую мотивацию. В экспериментальных исследованиях обучающего режима учебной мотивации, китайские исследователи сосредоточились на стимулировании учебной мотивации в процессе классных занятий в начальном и среднем звеньях средней школы, и на стимулировании учебной мотивации студентов при помощи режимов обучения на основе сотрудничества, в учебном режиме по мотивационному плану RACS, в учебном режиме TARGET и в учебных режимах эмоциональной регуляции.
Взятые вместе эти направления научных исследований демонстрируют те достижения, которые сумели осуществить китайские исследователи в области психологии образования.
Научение через распрашивание (inquiry learning) относится к более общему методу научения и процессу усвоения знаний, навыков, эмоций и установок в повседневных ситуациях через распросную деятельность, включая обнаружения существования проблем, выдвижение гипотез, исследование и изучение, практические действия, сбор и переработку информации, самовыражение и коммуникацию .
Совершающееся в Китае реформирование требует обратить особое внимание на обучение через распрашивание. Акцент ставится на участии студентов в практических видах деятельности (таких как исследование, интервью, эксперимент) с целью усвоения знания, развитие навыков понимания и применения усвоенных знаний, совершенствования методов передачи знаний студентам.
Научение через распрашивание предполагает налаживание равноправных, демократических и гармоничных взаимоотношений между преподавателями и студентами, создание релаксирующей атмосферы, разработку адекватных проблемных ситуаций, нацеливание студентов на выявление и решение проблем, тем самым формируя у студентов сознательную способность обучаться самостоятельно.
Достижения, к которым пришла психология образования в Китае, образуют теоретическое основание для научения через распрашивание с опорой на научное руководство и научные открытия. Другая задача развития научения через распрашивание представляет собой реформирование учебных планов в направлении стимулирования в студентах креативности, что всегда было важной задачей педагогической психологии. Закладывая научное основание формирования студенческой креативности, китайские психологи образования систематическим образом изучают психологическую структуру, метрику, формирование и типы креативности в дополнение к условиям, формирующим креативность. Китайские психологи также выдвинули концепции креативного научения и образования в надежде применить базовые принципы креативности к удовлетворению социального запроса на креативные таланты, подготовленные из числа студентов.
Начиная с восьмидесятых гг., в центре внимания педагогической психологии (educational psychology) оказалась психология преподавания (teaching psychology). Подобное включение психологии преподавания в более широкий контекст привело к беспрецедентному развитию данной области педагогической психологии.
В результате теоретического и эмпирического исследования научных правил психологии преподавания, был создана теоретическая содержательная система психологии преподавания, адекватная китайской культуре и образовательным запросам. Во-первых, психология преподавания была подвергнута теоретическому исследованию. Лонгитюдинальным образом, была отслежена траектория формирования субъекта, выверены основные принципы развития психологии преподавания, расширены исследовательское поле и содержательная система, установлен основной тренд развития психологии преподавания. В горизонтальном плане, углубились исследования множества теоретических проблем современной психологии преподавания. В научных исследованиях достигнуто комбинирование понятий творения и реальности. Исследованы не только наиболее важные последние теоретические проблемы развития психологии преподавания, но подобраны также субъекты и содержание исследований исходя из действительных потребностей школьного преподавания и под углом зрения формирования субъекта психологии преподавания.
Библиографический список
- Dai H. Q., Zhang Q. H. Research into the Application of Regular Space Model in Descriptive and Statistic Learning Model Identification // Psychological Science, 2004. No. 27. P. 949–951.
- Galperin P. I. Stage-by-Stage Formation as a Method of Psychological Investigation // Journal of Russian and East European Psychology, 1992. No. 20. P. 60–80.
- Feng Z. L. Educational Psychology. Beijing: People’s Education Press, 2005.
- Liu D. Z., Huang X. T. A Brief Summary of Learning Strategy Research // Educational Research and Experiment, 2002. No. 23. P. 78 – 82.
- Pi L. S. Educational Psychology. Shanghai: Shanghai Education Publishing House, 2004.
- He S. L. 2009. On the Existence Value of Learning and Its Practice Limit // Education Science Research, 2009. No. 9. P. 14–18.
- Chen Z., Ye J. W., Mo L., Wen H. B. & Wang R. M. Discovery Learning and Its Promotion // Psychological Development and Education, 2008. No. 1. P. 119 – 122.
Если вы обнаружили нарушение авторских или смежных прав, пожалуйста, незамедлительно сообщите нам об этом по
